Кладбище в городе 

Краткая история кладбищ

Со времен неолита в Европе, Азии и Африке, то есть примерно с 9500 до н.э., тела умерших людей хоронили в пещерах или заключали в скалы на окраинах городов или за их пределами — иногда захоронения формировали целые некрополи, то есть большие кладбища с подземными галереями и склепами. 

Включение кладбищ в городское пространство напрямую связано с распространением христианства — это важнейший момент в развитии средневекового города: в том числе так он разорвал связи с античной традицией. Начиная с X века людей в Европе начали хоронить рядом с церквями или внутри них, чтобы выразить идею духовной преемственности между теми, кто умер — и теми, кто остался на Земле. В Средневековых городах церкви — а вместе с ними и прилегающие кладбища — часто были центральными точками городской ткани: местами для проведения проповедей и служб, регулярных встреч локального сообщества, ярмарок и праздников, встреч парламента, судебных процессов и даже казней. 

В XVII и XVIII веках население городов стало резко расти: в них стали появляться мануфактуры, а затем и фабрики, и рабочие регулярно прибывали в города из сельской местности. В ходе такой индустриализации росло не только количество живых, но и количество мертвых в городах: старые кладбища уже не могли принять всех умерших — иногда из-за их переполненности в питьевую воду попадали инфекции, и в некоторых городах начинались эпидемии, в том числе вспышки чумы.

С конца XVIII века территории захоронений как пространства, которые могли вызвать болезни и становиться источниками эпидемий, стали тщательно изучаться и пересматриваться. Менялся и подход к их размещению в городах: например, чтобы решить проблему переполненных кладбищ в Париже, в начале XIX века Наполеон Бонапарт приказал построить новые кладбище в окрестностях города. Впоследствии самым знаменитым среди них стало кладбище Пер-Лашез — это был первый случай целенаправленного планирования и благоустройства территории кладбища. 

Сначала такие кладбища, расположенные за пределами города, были очень непопулярными — например, чтобы привлечь клиентов, в 1817 году на Пер-Лашез перезахоронили останки драматурга Мольера (умер в 1673 году) и писателя Лафонтена (умер в 1695 году), а затем останки философа и теолога Пьера Абеляра (скончался в 1142 году) и его возлюбленной Элоизы (скончалась в 1164 году). Так в XIX веке произошла большая миграция кладбищ на окраины городов. 

После Парижа традиция размещать кладбища в пригороде распространилась в Англию и США: вокруг Лондона появилась «Великолепная семерка» кладбищ, самое известное из которых — Хайгейтское — открылось в 1839 году под руководством архитектора и предпринимателя Стивена Гири, основателя Лондонской похоронной компании. В США в XIX веке постепенно сложилась традиция «преломлять хлеб» с живыми и мертвыми на кладбищах — появилась культура пикников на кладбищах, существовавшая до 1920-х. 

Городских парков в развивающихся мегаполисов было не очень много, и кладбища, составляющие часть пригородной инфраструктуры постепенно превратились в подобие городских садов: здесь проводили прогулки и пикники, посещали могилы знаменитых людей (эти практики существуют и сегодня), иногда проводили выезды на охоту и гонки в экипажах. Некоторые кладбища даже имели карты и путеводители — и предписания для посетителей, как себя вести.  

Кладбища как культурный феномен

Феномен кладбища в своих работах в XX веке исследовал французский философ Мишель Фуко: размышляя о разных типах городских пространств, он ввел понятие «гетеротопия». Это слово происходит от сочетания двух греческих корней: «гетерос» (ἕτερος — «разные», «другие») и «топос» (τόπος — «место»). 

Гетеротопия — это пространство внутри пространства, реальное или иллюзорное, которое меняет или сдвигает привычный человеческий опыт. Кроме кладбищ Фуко причислял к гетеротопиям ярмарку, сад, отражение в зеркале и корабль в открытом море.    

По Фуко, кладбища — это пространства, которые создают особую атмосферу и разрывают привычный ход времени. Фуко утверждал, что именно в XVIII–XIX веках кладбище превратилось в один из городских страхов: в общественном сознании возникла «одержимость смертью как болезнью» и стереотип, что мертвые — это те, «кто приносят болезни живым, а их присутствие и близость рядом с домами, церквями, почти посреди улицы — это то, что пропагандирует саму смерть». 

Именно поэтому паника перед эпидемиями, которая пронизывала городскую жизнь в крупных городах XVIII века, потребовала проведения санитарной политики и переноса кладбищ на окраины города. Также Фуко утверждает, что именно с переносом кладбищ на окраины городов или за их пределы широко распространились индивидуальные гробы и одиночные могилы вместо семейных склепов, а кладбища стали такими, какими мы знаем их сегодня: «каждый имеет право на свою собственную маленькую коробочку для личного разложения», однако это не совсем корректно: гробницы и склепы появлялись на новых кладбищах в XIX веке — и появляются до сих пор. 

Кладбища сегодня: пути развития

В то же время урбанисты все чаще говорят о компактных городах как о наиболее устойчивой форме городского развития. Когда города уплотняются — а это, как правило, происходит в их центральных и средних частях, где в XIX и XX веке находились промышленные или портовые зоны — возрастает количество людей, которым нужны в том числе зеленые пространства для ежедневных прогулок и физической активности. 

Опыт разных городов показывает, что кладбище можно рассматривать не только как закрытое и пугающее место, а как общественное пространство. Оно может быть не только пространством скорби — но и важной городской точкой, в которой пересекаются память, культурное наследие и возможность для отдыха на природе. 

Кладбища в современных мегаполисах можно использовать как прогулочные зеленые зоны: уважать горе тех, кто приходит сюда к своим близким, но интегрировать эти пространства в городскую ткань, а не исключать их из жизни горожан. Это не означает, что все кладбища должны превратиться в парки с разными зонами развлечений: они остаются особенными пространствами, напоминающими о существовании смерти — и позволяющими живым постепенно переживать свое горе от утраты близких. Но если кладбища станут более открытыми для горожан, они станут в том числе более видимыми и безопасными — а риск того, что однажды их застроят (что часто случается со старыми кладбищами), существенно снизится. 

О нескольких латышских кладбищах, которые стоит посетить, рассказывали наши коллеги из Neighborhood.