Джентрификация

Термин был введён британским социологом Рут Гласс в работе «Лондон: аспекты изменения» (London: Aspects of Change), опубликованной в 1964 году. С помощью него она описала, как после Второй мировой войны рабочие районы постепенно заселялись средним классом и как при этом на смену скромным двухэтажным коттеджам в Ислингтоне, Паддингтоне и северном Кенсингтоне пришли роскошные резиденции.

Джентрификация, как правило, происходит в мегаполисах и касается районов с промышленным прошлым, в которых живут люди с доходами ниже среднего уровня. При джентрификации жильё и арендные площади для бизнеса дорожают. Этот сдвиг приводит к смене расового, этнического и социального состава района и среднего дохода семьи: на смену коренным обитателям с невысокими доходами приходят люди, принадлежащие к верхней части среднего класса, а также обеспеченные горожане. 

Драйверами джентрификации часто становятся горожане, принадлежащие к креативному классу: художники, кураторы, музыканты, журналисты. Их иногда называют «ранними джентрификаторами».

Первый этап джентрификации — возвращение заброшенных или морально устаревших зданий и территорий в городскую ткань. В Риге, например, этому посвящена отдельная инициатива: с 2013 года проект Free Riga составляет карты заброшенных зданий, налаживает связи между городскими властями и владельцами недвижимости и предлагает горожанам задействовать неиспользуемые территории для креативной активности.   

Так в 2015 году появился культурный квартал Lastādijas, резиденты и гости которого вместе создают среду для самореализации себя и других. В квартале собираются разные сообщества по интересам — команда садоводов, команда ремонтников (тут есть открытая велосипедная мастерская), команда тех, кто организует и проводит публичные события.

Ещё одна важная городская инициатива Риги, которая выглядит как первый этап большого процесса джентрификации — Sporta Pils dārzi: общественные огороды, о которых мы уже писали.

Джентрификация территорий — долгий процесс, который может длиться много лет. Он повышает экономическую ценность городской территории, но иногда существенно меняет её облик и повседневные практики. В ходе джентрификации может расти неравенство в городе — но городские конфликты, возникающие в процессе, можно регулировать и разрешать.

Например, в 2009 году была запущена первая секция High Line — парка на месте заброшенной железной дороги, который стал настоящей достопримечательностью Нью-Йорка. На территориях, примыкающих к парку, резко начали расти цены на аренду жилья и офисов, а территория нового парка — стремительно развиваться. Инициаторами проекта были два местных активиста — Роберт Хаммонд и Джошуа Дэвид, которые объединились, чтобы спасти железнодорожную ветку от сноса.

Сейчас пространство часто критикуется за то, что большинство посетителей парка — туристы, и они «чрезвычайно белые». Чтобы скорректировать эту тенденцию, некоммерческая организация Friends of the High Line, которую возглавляет Хаммонд, корректирует этот курс и стремится сделать парк интересным и доступным для разных социальных групп. У этого городского пространства вообще очень активный сайт, а вокруг него много лет существует сплоченное городское сообщество. 

Джентрификацию нельзя считать ни однозначно положительным, ни однозначно отрицательным явлением. Это комплексный городской процесс, в котором участвует множество стейкхолдеров с разными интересами — исконные жители района, владельцы малого бизнеса, представители креативного класса, девелоперы, новые обитатели территории.

Новая аутентичность района или комбинация новых и старых повседневных практик могут превратиться в бренд города и привлекать туристов — так, например, случилось с райном Эржебетварош (Erzsebetvaros) в Будапеште.  

После джентрификации исконные жители района не обязательно покидают его — если они остаются в облагороженных районах, экономические и социальные эффекты джентрификации доступны им и повышают качество их жизни.